Творчество Исая Добровейна ныне известно лишь узкому кругу специалистов, однако старшее поколение наших соотечественников практически поголовно сталкивалось с именем этого музыканта в неожиданном контексте: именно Добровейн исполнял для Владимира Ленина столь полюбившуюся последнему «Аппассионату». Сама эта сцена, запечатленная в рассказе Горького, стала одним из одобренных пропагандой сюжетов ленинианы. В этих обстоятельствах жизненный путь пианиста кажется и типичным для его эпохи, и одновременно парадоксальным. Учеба в Московской консерватории у Константина Игумнова и Сергея Танеева, успешные гастроли по стране, работа за пультом крупнейших театральных оркестров… Знакомства музыканта в среде коммунистической элиты, на первый взгляд, позволяли ему успешно продолжать свой творческий путь и в советской России, однако в 1923 году Добровейн навсегда покинул страну и после нескольких лет скитаний осел в Норвегии. Признание за рубежом соседствует с полным забвением на Родине, вопреки попаданию имени музыканта в канон жизнеописания советского вождя.
Алексей Сканави — пианист и лектор, в своем творчестве уделяющий внимание малоизвестным сочинениям (в журнале ранее выходила рецензия на его диск с сочинениями Россини). Неудивительно, что произведения Добровейна вызвали у музыканта неподдельный интерес, тем более что часть из них в принципе никогда ранее не записывалась: этот релиз — своеобразная мировая премьера. На диске представлены фортепианные миниатюры: мазурки, вальсы, поэмы, цикл прелюдий. Названия жанров очевидно перекликаются с творчеством Скрябина, однако в самой музыке Добровейна влияние великого современника чувствуется лишь опосредованно, скорее композитор стилистически ориентируется на современный ему музыкальный Серебряный век в целом: здесь есть и ностальгический пессимизм Метнера, и гармоническая тонкость миниатюр Лядова, и полифоническая фактура фортепианного Танеева. Пианист в своей трактовке стремится подчеркнуть хрупкость, мимолетность красоты этих сочинений, созданных накануне страшной эпохи; отсюда — сдержанность в выразительных средствах, приглушенные динамические краски, общий «ностальгический» модус интерпретации.
Завершает релиз Элегия, написанная в 1917 году — своеобразной «точке невозврата» отечественной истории. Строгая лирика этого произведения — как прощание с уходящей Россией, в исполнении пианиста она звучит подобно сопровождению финальных титров фильма, после которых — темная пустота экрана.
ТЕКСТ: АЛЕКСАНДР КУЛИКОВ
Алексей Сканави — пианист и лектор, в своем творчестве уделяющий внимание малоизвестным сочинениям (в журнале ранее выходила рецензия на его диск с сочинениями Россини). Неудивительно, что произведения Добровейна вызвали у музыканта неподдельный интерес, тем более что часть из них в принципе никогда ранее не записывалась: этот релиз — своеобразная мировая премьера. На диске представлены фортепианные миниатюры: мазурки, вальсы, поэмы, цикл прелюдий. Названия жанров очевидно перекликаются с творчеством Скрябина, однако в самой музыке Добровейна влияние великого современника чувствуется лишь опосредованно, скорее композитор стилистически ориентируется на современный ему музыкальный Серебряный век в целом: здесь есть и ностальгический пессимизм Метнера, и гармоническая тонкость миниатюр Лядова, и полифоническая фактура фортепианного Танеева. Пианист в своей трактовке стремится подчеркнуть хрупкость, мимолетность красоты этих сочинений, созданных накануне страшной эпохи; отсюда — сдержанность в выразительных средствах, приглушенные динамические краски, общий «ностальгический» модус интерпретации.
Завершает релиз Элегия, написанная в 1917 году — своеобразной «точке невозврата» отечественной истории. Строгая лирика этого произведения — как прощание с уходящей Россией, в исполнении пианиста она звучит подобно сопровождению финальных титров фильма, после которых — темная пустота экрана.
ТЕКСТ: АЛЕКСАНДР КУЛИКОВ